Однажды нам с мужем пришла в голову идея – найти в интернете звуки мяукающих котят и посмотреть, как отреагируют наши коты. Марсик котячий писк практически проигнорировал, только глянул на нас с выражением «Вы с ума сошли, человеки, опять в дом кого-то тащить?». А вот Алиса сразу же засуетилась. Несмотря на то, что котят у неё самой никогда не было, она мгновенно навострила ушки, а следом и вовсе заметалась по комнате в поисках источника звука: «Где котята? Где котята?».
Тогда мне это показалось любопытным. Не настолько, чтобы повторять эксперимент, лишний раз бередя кошачьи инстинкты, но достаточно, чтобы разок посмеяться с заскриптованности наших питомцев.
Теперь тот случай мне уже не кажется сколько-нибудь забавным: 23 ноября 2022 года, в день рождения нашего сына, на месте «потерявшей» котят Алисы оказались я и мой муж. Событий и мыслей в тот день было невероятно много, но отчего-то в момент, когда я лежала на металлическом столе и смотрела в проход коридора, куда увезли нашего ребёнка, в голове ярко всплыл именно этот случай.
"Где котёнок?.. Где котёнок?.."
Лёгкая беременность. Хорошие анализы и скрининги. Идеальная по отзывам врач с отлично подобранной бригадой. Шестизначная сумма за платные роды. Присутствие мужа.
Как бы ты не готовился, в последний момент всё может пойти не по плану. Возможно, это я просто себя так утешаю. Конечно, я не готовилась 24/7 и есть много людей, которые уделяли подготовке к родам куда больше сил, времени и денег. Но я слабо представляю, как могла бы предотвратить асфиксию, гипоксию и мекониальную аспирацию своего ребёнка.
Безусловно, всё, что было сделано, дало свои плоды: не будь ребёнок доношенным и сформировавшимся, не будь рядом грамотных врачей, не будь рядом супруга, всё могло бы быть намного, намного тяжелее.
С мужем, как я считаю, мы в буквальном смысле рожали вместе: он был в процессе от и до. Он самый смелый и самый заботливый мужчина на свете. Так что все шутки про «Мы родили» мимо – мы с Ваней действительно родили ребёнка, и я, и он.
Врачи молодцы, это однозначно. Вообще процесс родов я бы могла описать так: доктора делают всё, чтобы роды прошли хорошо, а я старательно обсираюсь на каждом этапе. Удивительно, но без всякого насилия, морального или физического (хотя, должно быть, врезать мне хотели все присутствующие в родилке), я за не слишком долгое время сумела родить своего первенца весом 4,230 кг. Даже без разрывов, хотя и с эпизиотомией. Разве что первый анестезиолог был противный, но эпидуралку сделал хорошую. Потом на его место вообще супер-вежливый сменщик заступил – сделал вторую эпидуралку для операции и потом снимал с меня все эти катетеры. Такой лапа, ну прямо мёдом по сердцу… А акушерка мне даже чай делала. Жаль только сил его пить не было в процессе – мне было очень, очень хреново. Так хреново, больно и ужасно мне, пожалуй, никогда не было и вряд ли будет… если только меня не переедет грузовик.
Ну и, конечно, важнейший участник события – наш сын. Он молодчинка и маленький боец, хотя, конечно, такой подставы с самых первых минут жизни никто не заслуживает. До сих пор обдумываю странную мысль: его лёгкие и прочие органы сформировались – это хорошо, но ведь в то же время этими самыми лёгкими он и сделал те злополучные вдохи, забившие всё меконием...
- Не трогай его!!!
Я до самого конца так и не поняла, что нужно было делать и каким образом напрягаться. По ощущениям я просто непрерывно страдала, а меня вокруг подбадривали из жалости, и в какой-то абсолютно случайный момент сын вдруг из меня… Выпал? Или его вытащили? Скорее, каким-то образом телепортировался из меня на руки акушерке.
Не знаю, можно ли винить в этом эпидуралку. На мой взгляд, у меня просто нет таланта к деторождению. Сложновато этому научиться, особенно к первым родам. Может, надо было посетить больше одного занятия по дыханию (хотя меня там очень хвалили, между прочим)…
Кстати, я бы советовала всем перед родами учиться ложиться на кушетку, не садясь при этом. Неожиданно это оказалось капец как сложно. Было больно, тяжело, невыносимо, все вокруг что-то хотят от меня, да к тому же мне мешается живот и металлическая хрень на боку кушетки, из-за которой мне не рухнуть на неё нормально, чтобы не было ещё больнее. Один раз я даже села… Предпочитаю не думать о том, чем это могло бы в теории закончиться.
И всё-таки всё шло достаточно хорошо… внешне, во всяком случае. Знай врачи про грязные воды, может, мне бы сделали кесарево, и не случилось бы у моего сына реанимация с самого рождения. Увы, увы.
Сложно, когда не находишь виновных в ситуации. Если не горе-врачей или нерадивую мать, то хотя бы положение звёзд, приметы или выбранное для ребёнка имя. Довольно жутко понимать, что некоторые вещи в реальности – просто определённая вероятность. Лотерея. Бросок эфемерной монетки с непредсказуемым исходом. Иногда тебе везёт, и даже подолгу. А иногда именно ты пополняешь печальную статистику.
Жутко думать, что если бы не медицина, мой муж в тот день остался бы бездетным вдовцом. Ребёнок наглотался вод, у меня не отхошёл послед – всё, адьёс-покедова. Удивительно, что орган, позволивший произвести на свет новую жизнь, вполне мог бы взамен забрать мою собственную.
- Всему своё место и время... и слезам тоже.
Первые дни я, кажется, не плакала вовсе. Помню, врач, приходивший на осмотр ко мне в палату после родов, даже хвалил меня за хорошее настроение. Удивительно, но улыбаться было не сложно. Что-то внутри оцепенело, отказываясь проворачивать и переваривать эмоциональную нагрузку, а мозгом не отягощённым окситоцином я понимала, что ковырять это самой специально – опасно и глупо. Никому не станет лучше от того, что я начну размазывать сопли по палате.
Как могли, мы с мужем старались наполнять дни маленькими радостями: бегать по ночам к автомату со сладостями и кофе, играть в морской бой, смотреть кино. Мелочи, очень в тот момент важные для нас. Помогавшие прожить время между крохами новостей, добываемыми Ваней из реанимации.
Первый раз меня накрыло за день до выписки из роддома. Ваня ту ночь провёл дома, чтобы немного передохнуть от поездок, а я осталась в нашей семейной палате собирать сумки. Почти все детские вещи так и остались в пакетах – нетронутые, неразложенные. В ящике комода лежало два или три детских костюмчика, которые нужно было засунуть в пакет к остальным. Один из них, как на зло, самый милый из набранных в роддом: синий, пушистый, как махровый халатик, с маленькими ушками на капюшоне и малюсеньким хвостиком сзади. И вот стою я, посреди своей чертовски роскошной палаты. Слева от меня – люлька с аккуратно уложенным, мягким, никем не тронутым одеялком. За стеной надрывается чей-то малыш. Я прижимаю к себе пустой детский костюмчик. Реву.
- Всё должно было быть не так!
Помнится, в играх серии Симс есть довольно распространённый глюк: когда персонаж из семьи внезапно пропадает с участка. Иконка слева есть, в генеалогическом древе он присутствует, во всех отношениях значится живым… только вот по факту он недоступен. По моему игровому опыту, вот так «проваливаются» чаще всего именно дети. Сложность с ними в том, что в отличие от взрослых их нельзя было звонком пригласить на участок, чтобы хоть как-то провзаимодействовать. Если у вас нет кода разработчика или хотя бы сделанного вовремя сохранения, получается довольно неприятная ситуация. Прочие персонажи семьи помнят пропавшего, у них даже возникают периодически связанные с ним желания или страхи, но сама по себе их жизнь продолжается, как обычно. Симы спят, едят, ходят на работу и смотрят телек, и их пиксельный разум в общем-то не волнует, отчего детская в доме внезапно опустела. Разве только желания обнять и поиграть с пропавшим никак не исполняются.
Было завидно, что я так не могу.
Какое-то время я держалась, и, как мне кажется, довольно неплохо. Возможно, не случилось какого-то особого гормонального всплеска – этим я для себя объясняю не удавшееся пресловутое ГВ и достаточно рациональное отношение к происходящему. Но насовсем чувства никуда не затолкаешь. Мне это напоминает замороженную клубнику: скованная льдом, она держит форму и выглядит довольно прилично, а пройдёт время – и перед тобой уже сопли какие-то размякшие. Мой, можно сказать, портрет в некоторый отрезок времени.
Особенно сильно меня накрыло дома, к середине второй недели. Слёзы спонтанно прорывались сами собой то в ванной за чисткой зубов, то на кухне за нехитрой готовкой.
Навещая сына, я очень старалась сдерживаться хотя бы у его кроватки. Получалось не очень. Плакала в коридоре и на лестнице, вытирала сопли и шла звонить мужу, а потом набирать сообщение в семейный чат.
Очень плакала в первую ночь в стационаре с ребёнком. Сына ко мне в палату тогда ещё не перевели – он остался спать на посту. Чудесная медсестра, сменившая, наконец, свою хабалистую коллегу, отпустила меня отдохнуть до утра, и угадайте, на что я потратила кучу времени вместо нормального сна? Прямо иллюстрация анекдота «вы слабак и сопляк». Надо было как-то переварить навалившееся за день, а других способов справляться со стрессом моя нервная система, похоже, не знает. Было непросто усвоить за день что и где на посту лежит, в какой последовательности и что брать, что записывать в журнал, как правильно обращаться с инфузоматом… Блин, да я даже памперсы в тот день впервые научилась менять. Но сложнее всего, как обычно, было переварить хамство и грубость. Я так-то, в принципе, научилась себя по жизни отстаивать. На крайняк – посылать всех, кто мне не нравится, в пешее эротическое, и выстраивать жизнь по возможности так, чтобы вокруг были вежливые и приятные в общении люди. Но тут я была не решительнее сопливого моллюска, вырванного из панциря.
Плакала в палате с ребёнком, но очень старалась делать это как можно реже. Было стыдно перед сыном. Он тут старается изо всех своих крохотных силёнок: ест сам всё больше, шевелится всё активнее, сосредотачивается на картинках и лицах людей, а я, дура, реву ему на макушку. Что я, не рада, что ли, его успехам?
Было стыдновато, что рядом куча матерей с детьми, которым пришлось гораздо тяжелее, которые месяц и больше тут проводят вообще без каких-то прогнозов, но… Это моя жизнь и мои чувства. Живу и чувствую, как умею. Кто не рёва-корова – молодцы, а мне пачку салфеток, пожалуйста, дайте, а лучше мешок.
- Мамочка, вам кто разрешил в холодильник лезть?
- На первом посту кончился Фрисо Голд, медсестра сказала мне взять на любом другом.
- *цокая и закатывая глаза* Ой, ну ла-а-адно, берите…
Вообще-то говоря хороших и отзывчивых людей среди медперсонала подавляющее большинство. Очень им признательна и благодарна за всё. Даже небольшие жесты типа простой вежливости и доброжелательной интонации очень поддерживали меня. Но было и много неприятных моментов. Иногда просто какая-то глупая, но вопиюще неуместная бестактность, иногда – странное жестокосердие и непонятная злоба. Даже откровенные издёвки.
Частенько мелькала мысль, будто некоторым я успела задолжать денег или вроде того. Бывает, спрашиваю что-нибудь, а в ответ реакция, будто я последний штукарь у человека из кармана вынимаю. Удивительно, как могут в одном коллективе сосуществовать люди с настолько разным подходом к… А, собственно, к кому? Я же не пациент. Так, просто рядом трусь. Лишь бы ребёнку помогли и обращались хорошо.
- А, у вас нет ребёнка… Ну а вам самой что-нибудь нужно?
«У нас есть ребёнок. Он ещё не с нами, но он есть, есть!» - приходилось почаще напоминать себе об этом. Иногда ловила себя на мысли, что я случайно и внезапно провалилась в удивительную реальность, где у меня есть ребёнок. Обалдеть: у меня ребёнок? Серьёзно? Я чья-то мама? Разве может такое быть?
Честно сказать, я оказалась абсолютно не готова к тому, что и как с нами случилось. Безусловно, есть случаи гораздо тяжелее, с намного худшими прогнозами, с намного меньшими надеждами на благополучный исход. Но вот как есть, так есть. Жизнь меня к такому дерьму не готовила.
Мне ещё долго предстоит постепенно, по кусочкам, маленькими шажками переваривать случившееся. Почему-то очень сложным для меня оказался момент «исчезнувшей вникуда» беременности. Очень странное чувство, будто предыдущие 9 месяцев, вся эта возня с декретом и покупкой детских вещей была каким-то странным сном. Воспоминания о родах, несмотря на всю трешовость и мучительность процесса, очень быстро переместились куда-то глубоко и далеко. Мы с мужем вернулись домой, занимаемся обычными, простыми делами. Живота нет. Значит, не было ничего?
Но ведь стоят и лежат вещи для малыша. Муж помнит, что мы родили ребёнка. И я тоже, если поднапрячься, помню. И мы ездим к нему в больницу. И мы видим его: десяток минут в день в больнице, и часто – пересматривая несколько его фотографий, обвешанного катетерами и капельницами.
У меня было не слишком много ожиданий от беременности и рождения ребёнка. Но всё-таки какие-то базовые вещи представлялись мне… ну, само собой разумеющимися, что ли? К примеру, что ребёнок закричит после рождения, а не хрипнет на руках у акушерки. Или что ты сможешь обнять его или хотя бы разглядеть… Вроде бы мелочи и ерунда, но на самом деле довольно сильно подкашивает морально. Заходишь в роддом с вещами с животом, выходишь – с вещами и без ребёнка. Или лежишь, уже после роддома, в своей кровати, понимая, что впервые за долгое время можешь перевернуться на живот, но всё равно недоверчиво его трогаешь: рядом в кроватке ещё никого нет, но и внутри тебя уже отчего-то пусто. Не шевелится. Не кричит. Чувство, будто попал в какое-то лимбо, намертво застряв между тем моментом и этим.
«Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» - чёрта с два, как верно писал Снегов. Чёрта с два.
- Ингвар!!! Его зовут Ингвар!
Я полюбила снег. Всю более менее «взрослую и сознательную» жизнь он меня раздражал. Изредка – умилял, при условии, что я сижу в тёплом помещении и мне никуда не нужно. Снег – это зима, холод, миллион неудобных одёжек, протёкшие (за сколько бы ты их, чёрт побери, не купил) ботинки, унылые походы на работу и обратно в кромешной темноте в постоянных попытках не шлёпнуться на льду… Раньше. А теперь – нет.
Это было спустя несколько часов после родов. Мне разрешили сходить посмотреть на сына прежде, чем его повезут в больницу. Наркоз уже отходил, и я порывалась идти сама, но было далеко, и врачи настояли, чтобы муж отвёз меня на каталке. Кажется, мы ехали по коридору, соединяющему собой старый и новый корпус. Я сидела в кресле набекрень, потому что по-другому было никак. Глядела по сторонам, стараясь радоваться любой ерунде, которую замечаю вокруг и которая только придёт в голову – по той же самой причине. Что выбрала роды с мужем. Что выбрала отличных врачей, которые немедля среагировали. Что всё прошло не так плохо, как могло бы. Что живу в Петербурге, где есть больница с мега-продвинутым отделением реанимации новорождённых. Что живу не в средние века, где в такой ситуации не выжили бы ни я, ни сын. Что всё-таки смогу увидеть его. А падавший за окном снег... Поверьте: такого красивого снега никто, нигде и никогда не видел.
Этого Нового года я ждала особенно сильно. Потому что постоянно повторяла себе, что его-то мы точно отметим дома, все вместе, как и должно быть. Так, к счастью, и случилось.
На коротких прогулках летящий в глаза снег меня больше не злит. Идёт снег – это хорошо. Хорошо.
Всё хорошо.
